Вернувшись на ферму, Виктор Иванович сел на стул и начал беседовать с туфлей, но тут сон смежил ему веки. Доярки, проявляя коварство, связали товарищу Душехватову ноги, вымазали лицо и волосы солидолом, а голову накрыли фартуком, дабы сохранить от мух.
По истечении времени Душехватов проснулся. Было темно и тесно. «Окочурился, что ли?» — подумал Виктор Иванович, но потом атеистически сообразил, что жив. Однако загрустил: темно, и, стало быть, магазин закрыт.
Темнота, однако, оказалась искусственной: от фартука. Развязался узник, и благостно окунулся в вечернее солнце. Потом снял с лица весь лишний солидол, смазал им мотоцикл и поехал в продмаг опохмеляться.
Сидящие на крыльце жахнули еще по банке и поглядели на околицу. А читатель тем временем вконец рассердился, потому что подсунули-таки ему фельетон о пьянстве. В самом деле, разве нет над пьющей братией села Обвал кого-то, кто возмутился бы, разъяснил позицию общества и сделал оргвыводы?