В библиотеке сидел, обложившись книгами и подшивками газет, Бобриков из отдела снабжения.
- Диссертацию пишешь? — поинтересовался я, раскладывая справочники. — Работники снабжения и наши достижения?
- Нет,- спокойно отреагировал Бобриков,- речь пишу. Сегодня же банкет. Юбилей у директора. Тебя не приглашали?
Удивительно иногда срабатывает воображение. Мысль пришла столь неожиданно, что я выронил книгу.
- Слушай, Евгений Иванович,- сказал я изменившимся голосом. — У тебя, кажется, часы светящиеся?
- Светятся, а что?
- Давай махнем на день. Хочу вечером фотографией заняться, а у меня, видишь, обыкновенные.
- Сапожник без сапог, значит? Ну давай, не жалко.
Я вручил ему свои противоударные и пошел домой, стараясь не думать о худшем.
Наутро Бобриков сам явился к нам в конструкторское бюро и прямо с порога начал извиняться:
- Ума не приложу, чего они встали. Я сними ничего не делал, ей-богу! Ты уж не сердись, исправишь: специалист все же. Ну чего скис? Экое дело — часы!
Грустно и долго смотрел я на застывшие стрелки. И угораздило меня при расчете противоударного механизма упустить из виду сотрясения от аплодисментов!