— Не-ет.

- Ну вот. Пойди, выброси ее и вымой руки. Запомни, что мучить насекомых нельзя. Если они вредны, их убивают и только. Так нужно делать и тебе. И ребятам во дворе объясни, что­бы они не мучали.

Лёша уже больше не сопротивлялся. Он по­слушно сделал то, что велела ему мать. А она после этого уже не замечала, чтобы он мучил мух.

К различным насекомым и животным у него вырабатывалось различное, какое-то своё, осо­бое отношение. Стрекоз он всегда называл лас­ково «стрекозки», видимо, за прозрачность их крыльев и лёгкость полёта. Кузнечиков называл «кузнецами» — само название говорило об их тяжеловесности. Крупных лягушек называл «лягвами». Гусеницы именовались «гусеничка­ми», и он часто и подолгу наблюдал за ними. Ёж всегда был «ёжиком».

В коробочках и баночках у него жили гусе­ницы, стрекозы и кузнечики, покуда они выдер­живали плен.

Ёжик и черепаха доставляли Лёше много ра­дости. За ними он ухаживал сам, кормил, ме­нял им воду и мог подолгу наблюдать за ними. Наблюдениями делился с окружающими взрос­лыми, ребятами во дворе.

Много радости в дошкольные годы у Лёши было связано с праздниками — годовщиной Октября, 1 Мая, «маминым праздником» — 8 Марта.

К праздникам начинали готовиться заранее. Лёша видел эти предпраздничные хлопоты взрослых, и их настроение радостного ожидания передавалось ему.

Видел он, как готовят к празднику город: Лёша знал, что будет демонстрация — много люден, пойдёт на Красную площадь с порт­ретами, знамёнами, цветами. В эти дни он всег­да с отцом ходил на мост смотреть, как идут демонстранты. Сидя на плече отца, он все же хорошо видел: радостные лица демонстрантов, красные полотнища знамён н лозунгов, слышал весёлую музыку.

Лёша бывал, переполнен впечатлениями. Гла­за его сняли, он гордился тем, что и у него то­же есть красный флажок. Вместе с другими ре­бятами он кричал проходящим «ура-а!».

В свои три-четыре года он смотрел па демон­странтов недолго, не больше часа: более дли­тельный срок для него, малыша, был бы уто­мительным и вызвал бы перевозбуждение. К то­му же Лёша знал, что «папа его тоже пойдёт на демонстрацию». Поэтому он без капризов возвращался домой, хотя всегда готов был по­смотреть ещё. Придя домой, он рассказывал матери, что видел на демонстрации, а она вни­мательно слушала его.